– Классно! Хорошая служба! – выдохнула Настя, обходя в квартире комнату за комнатой. – Будто ничего и не было. Теперь можно и уснуть спокойно. Идем, Шурик.

– Куда? – удивилась я.

– Как – куда?! Не станешь же ты спать на полу! Переночуешь пару раз у меня, а там что-нибудь придумаем. Идем, идем, не укушу...

Я приняла приглашение с благодарностью. Подхватив сумочку, кое-что из личных вещей и платье с туфлями, которые я купила на свадьбу, мы вышли из квартиры. Спускаться решили пешком. Пока дождешься лифта и спустишься на этаж, успеешь пять раз сбежать вниз и подняться обратно.

На первой ступеньке нас поджидал сюрприз. Три сигаретных окурка. Свеженьких, незатоптанных, не присыпанных подъездной пылью. Мне удалось превозмочь брезгливость и собрать их в пригоршню. Минуты две я их обнюхивала, терла пальцами и делала выводы. Сомневаться не приходилось: тот, кто их оставил, простоял на верхней ступеньке какое-то время. И случилось это именно сегодня, а не вчера и не ночью. И, скорее всего, это был именно «наш» человек...

– Здесь был не Ванька, – окурки полетели обратно на пол, а я поспешила отряхнуть руки. – Он не курит. Что-то такое он говорил за обедом о вреде курения и тому подобное.

– Выясним, – пообещала Настя. – Все выясним. Нам только завтрашний день перетерпеть, дожить до свадьбы, а там, думаю, все прояснится. Если увижу знакомую физиономию, значит, в этом деле без твоих новых родственников не обошлось. А если нет, то надо будет идти другим путем.

– Ага, знать бы еще, какой он, этот путь? – Я вошла следом за Настей в ее квартиру и с удовольствием втянула в себя неповторимый аромат ее жилища: аромат мяты, пирогов и сухофруктов. – Настька, как же у тебя пахнет всегда! Просто ни о чем плохом в таком месте думать не хочется.

– А ты и не думай, – посоветовала она, подталкивая меня к кухне. – Подумаем позже.

Надо же, как ей удалось продублировать мои собственные мысли! Может быть, у нас с ней еще и получится подружиться по-настоящему. Она ведь, в принципе, неплохая баба. Со своими собственными закидонами, конечно, но кто из нас без странностей? Нет, Настька хорошая. Надо бы быть с ней пооткровеннее, раз я уж решила с ней на самом деле подружиться.

– Насть, тут такое дело... – начала я разговор, когда уже разделась, приняла ванну и сидела на ее кухне в красном углу с тюрбаном из полотенца на волосах. – Сядь ты, в самом деле, не мельтеши! Кому столько всего наготовила? Я на ночь не ем.

– Ничего. – Настя отерла потное лицо краем передника, стоя у плиты и помешивая в кастрюле огромные, как чайные блюдца, пельмени. – Кожа да кости! Пяток пельменей твоей фигуре не повредят...

Пяток пельменей едва уместились в глубокой тарелке под первое. Так мало ей было этого – она влила туда граммов двести сметаны и сверху еще шмякнула кусок сливочного масла.

– Ты с ума сошла, что ли?! Мне за неделю этого не съесть! Сядь лучше, поговорить хочу с тобой. Вернее, покаяться...

Дважды повторять ей после такого вступления было не нужно. Настя тут же погасила газ на плите. Стянула через голову передник, уселась напротив, положив полные руки на стол, и подозрительно уставилась на меня.

– Тут такое дело, Настя... – Моя вилка завязла в масляно-сметанной смеси и все никак не хотела проворачиваться. – Я ведь тебе соврала сегодня. Вернее, не совсем соврала.

– Шурик! Не тяни! Говори толком. И так после всего того, что произошло сегодня, у меня поджилки трясутся.

– Короче, вчера я была в больнице у Виктора.

– Не сомневалась! – фыркнула Настя и прикрикнула: – Ешь по-человечески, не порть продукт! Так что там с Виктором?

– Я к нему не попала. Его охраняют. – Осторожно откусив краешек огромного пельменя, я невольно замурлыкала: – У-у, как вкусно!

– Кто охраняет, милиция? – вцепилась в меня Настя клещом.

– А вот здесь я теряюсь в догадках. – С пельменями пришлось повременить, поскольку любопытство Насти было сродни торнадо. – На ментов не похоже. Во-первых, все были в штатском. Во-вторых, такие здоровые бритые головорезы, что милиционерами их назвать просто язык не поворачивается. Один все ноги выбрасывал около двери в палату.

– Как это?

– Ну, как каратист!.. А второй развалился вот так, – мне пришлось откинуться на мягкую спинку кухонной скамейки, сползти чуть книзу и сильно раздвинуть ноги. – И жевательную резинку во рту гоняет. Ментами там за версту не пахнет, поверь. Я покрутилась около соседней двери, схватила какое-то ведро, швабру и пару раз прошлась мимо. Реанимационная палата Виктора почти полностью застеклена, и сквозь нее мне было видно его...

– Так плох? – равнодушно поинтересовалась Настя.

– Весь в бинтах, в трубках... Кошмар, короче. – Тут я, не выдержав, снова откусила от огромного пельменя и несколько томительных для Насти секунд жевала. – Но кошмар мне видится в другом.

– В чем?

– Какого черта Витьку охранять этим крутым? Он от них, как черт от ладана, всегда шарахался. Ни один договор, ни одна сделка не совершалась, если там пахло их присутствием. Почему сейчас они его охраняют?

Тут Настя снова все испортила. Она равнодушно дернула округлыми плечами, шевельнула губами и мгновенно перечеркнула все мои предположения, которые могли бы многое объяснить. К примеру, то, почему он оказался на больничной койке в таком плачевном состоянии.

– Может быть, их наняла его жена? Скорее всего, так оно и есть, – заявила прагматичная до мозга костей соседка. – Просто не поверила в несчастный случай, не поверила тому, что ее муж мог вот так вот запросто свести счеты с жизнью. Взяла и наняла охрану.

– А это значит... – мои глаза снова загорелись.

– А это значит, что она что-то знает. И боится. – Настя потянулась ко мне через стол, ухватила за плечо и с явной и прямой угрозой в голосе потребовала: – А ну, выкинь всю эту ерунду из головы! Витькины проблемы тебя не должны волновать, по крайней мере ближайшие пару дней. У тебя сейчас на повестке дня одна самая главная проблема.

– Квартира, – с пониманием кивнула я, принимаясь вовсю уплетать угощение с тарелки.

– Нет, не квартира, – Настя легонько шлепнула меня по лбу. – Твоя самая главная проблема – это свадьба. У тебя женится единственный сын! И ты должна провести все на самом высоком уровне. Как он того достоин. А все остальное – это потом. Ложимся спать, а завтра готовимся к свадьбе...

Глава 8

Свадьба как свадьба... Молодые красивы и счастливы. Гости веселы, нарядны и сыты. Столы ломятся от угощения. Шикарные букеты. Все на высшем уровне. Отчего же тогда, скажите, мне так хочется плакать? Почему горестный комок как встал в горле в загсе, так и не исчезает? Улыбки, которые мне приходилось выдавливать из себя, давно перешли из разряда приветливых в разряд горестных гримас.

– Ладно тебе, расслабься! – пыталась увещевать меня раскрасневшаяся от танцев и шампанского Настя. – Празднество в самом разгаре, а ты сидишь – туча тучей...

– Все в порядке, – отмахнулась я от нее и в очередной раз поспешила в фойе.

Даже она меня сегодня не поддерживала. И давно, по всей видимости, забыла о цели своего визита на это торжество. Чего, спрашивается, скачет под музыку, словно молоденькая девушка, когда ей надобно вести наблюдение за гостями со стороны невесты! А их, кстати сказать, оказалось около пятидесяти человек.

Мне их очень долго и нудно представлял Иван Семенович, стоя рядом и возвышаясь надо мной на целых полторы головы. Все имена и родственные взаимосвязи тут же мгновенно перемешались в моих мозгах. Подивилась я такому обилию родни, только и всего. И еще очень пристально вглядывалась в мужчин, которые были выше метра восьмидесяти двух, когда выбегали время от времени в фойе покурить. Мне приходилось следовать за ними и под видом того, что мне нужно покрутиться перед зеркалом, «сканировать» затем их окурки. Гадость какая... А Настька и в ус не дует. Угощается, вовсю веселится. Какого-то дядьку усатого даже успела подцепить и кружит с ним в медленном танце уже четвертый раз подряд. Нет, ну никакой бдительности! Абсолютная безответственность! Я что – одна обязана следить тут за всеми? Так это ведь она, а не я, позавчера сидела у подъезда и провожала взглядом каждого входящего и выходящего из нашего подъезда!